СКАЗКА - ЛОЖЬ?
(Набросок монографии)
Выдающийся английский философ и политический деятель Фрэнсис Бэкон известен, кроме всего прочего, и своим произведением "О мудрости древних". В нем Бэкон раскрывает истинный, по его мнению, смысл древних мифов об Орфее и Икаре, Пане и Прометее, Сфинксе и Сиренах и многих других. Мифы, говорит Бэкон, иносказательно повествуют о философских взглядах предыдущих поколений, в них зашифровано целое мировоззрение. Каждое слово мифов - это символ, его можно трактовать широко и обобщенно, и тогда история Орфея предстанет как пример универсальной философии, образ Пана явится подробным описанием устройства мира, а миф об Аталанте, успевающей, состязаясь в беге с Гиппоменом, подбирать золотые яблоки, окажется аллегорией борьбы искусства и природы.
Сказки сродни мифам, они тоже являются иносказанием, в котором зашифровано древнее знание. Каждый народ имеет свои сказки, они создавались в разное время и количество их исчисляется тысячами. Разумеется, далеко не все они несут некую скрытую информацию, но все-таки круг сказок-"носителей", вероятно, достаточно широк. Собственно, здесь мы имеем дело с огромным нетронутым массивом, содержащим весьма интересные сведения о мировоззрении наших предшественников и даже о тех событиях, письменные свидетельства о которых не дошли до наших дней. Анализ текстов сказок, их интерпретация могут привести к довольно-таки любопытным результатам.
В монографии проводится анализ почти двух тысяч текстов, сгруппированных по циклам (в зависимости от истолкования). В предлагаемом вниманию читателей наброске дается краткая трактовка шести широко известных, взятых практически наугад, текстов. Думается, подобного рода исследования позволят cocтaвить более полное представление о мироощущении и взглядах наших предков, а также введут в научный оборот ранее неизвестные факты или, по крайней мере, подтвердят некоторые предположения, касающиеся отдельных эпизодов истории человечества. Автор будет признателен каждому, кто предложит свое истолкование любых сказок любых народов (включая и приведенные в данном наброске).
"Репка". На наш взгляд, это философская притча о трудном процессе познания Истины. Поколение за поколением стремится постичь Истину, зашифрованную в данном случае символом "репка": "внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку: тянут-потянут, вытянуть не могут". Поиск Истины ведут разные научные и религиозные школы, аллегорически представленные образами людей (дедка, бабка, внучка) и животных (собака Жучка, кошка Машка, мышка). И наконец поиск Истины дает результат: "вытащили репку". Характерно, что достижение после многочисленных попыток нового качества (кстати, убедительная иллюстрация одного из законов диалектики) происходит не при помощи какого-то суперинтеллекта, а выпадает вполне заурядной в этом плане личности - "мышке". Для данной ситуации вполне подходит замечание о том, что люди XX века стоят на плечах гигантов и, конечно, им легче дотянуться до звезд. Именно ничем не примечательная мышка достигает успеха в поисках Истины.
Позвольте высказать предположение о том, что в раннем варианте сказка не заканчивалась на этой мажорной ноте. Когда с такими усилиями вытянутый на свет Божий овощ (то бишь Истина) был получше рассмотрен, то оказалось, что это вовсе не репка...
"Курочка ряба". Представляется весьма вероятным, что в данной сказке в зашифрованном виде содержится информация об имевшем место в давние времена соприкосновении человеческой цивилизации (отдельного народа или жителей какого-то региона) с внеземным разумом (ВР) (так называемый "палеоконтакт") и о неподготовленности человечества к восприятию новых знаний, на несколько порядков превышающих уровень знаний того времени. ВР при посредстве некой "курочки рябы" (или же под "курочкой рябой" можно подразумевать сам ВР) предложил людям новые знания ("золотое яичко"). Люди ("дед и баба") не смогли осмыслить и воспринять эти новые знания ("Дед бил, бил - не разбил. Баба била, била - не разбила"). Знания, изложенные на каких-то материальных носителях, в дальнейшем были уничтожены стихийными силами природы ("Мышка бежала, хвостиком задела - яичко упало и разбилось"). Следует подчеркнуть, что слово "разбиться" имеет в данной сказке двоякий смысл: в первом случае "разбить яичко" значило - получить новые знания; во втором - утратить эту возможность. ВР утешил землян тем, что обещал дать знания попроще ("простое яичко"), В сказке не говорится о том, выполнила ли "курочка ряба" свое обещание. Вероятно, все-таки выполнила, и мы теперь имеем такие представления об устройстве мироздания, какие имеем; они похожи на истинную картину бытия не более, чем простое яичко - на золотое...
"Козлятки и волк". Аллегорическое повествование о попытке ксенопроникновения на одну из славянских территорий (под ксенопроникновением в данном случае подразумевается проникновение иного, нечеловеческого, разума - из ближнего или дальнего космоса, из параллельных или перпендикулярных миров и т. д.). Волк-пришелец, настойчиво стучащий в избушку к козляткам, пытается навязать автохтонам совершенно иное мировоззрение, совершенно иные моральные ценности, присущие иноцивилизации, но чуждые землянам. Под символом козы скрывается определенный, скорее всего, религиозный институт: возможно, языческие верования, а возможно - христианство (последнее представляется более вероятным). Попытка ксенопроникновения заканчивается для пришельцев неудачно: "козлята" не отворили двери "волку". ("Волк так и ушел несолоно хлебавши"). Коза хвалит деток: "Умницы вы, деточки, что не отперли волку, а то бы он вас съел". Последнее утверждение не лишено оснований: попытка навязать совершенно чуждую землянам систему ценностей, совершенно иное мировоззрение, могла привести к губительной ломке сознания, непоправимому травмированию психики и массовому умопомешательству. Возможно, именно повторяющиеся попытки ксенопроникновения лежат в основе массовых психозов, а также психических заболеваний отдельных индивидуумов.
"Колобок". Как и "Репка", данная сказка является философской притчей о путях человека в мире, о соприкосновении его с неведомыми, совершенно иными и губительными сущностями. Этот мотив характерен и для сказок других народов (возьмем, к примеру, английскую народную сказку "Джонни-пончик", где испеченный Джонни-пончик, ускользнув от старика, старухи и их сына, затем успешно убегает от преследующих его двух рабочих, землекопов, медведя и волка и, в конце концов, попадает в зубы лисе). Неведомые сущности завлекают душу, но душа уходит из-под их влияния - и, тем не менее, неотвратимо приближается к собственному финалу в этом слое бытия. Сладок миг почти полного познания трансцендентных истин ("колобок обрадовался, что его песенку похвалили, прыгнул лисе на морду и запел: "Я колобок, колобок..."), но такое познание неизбежно связано с полной трансформацией личности, с ее уходом из нашего мира ("А лиса его - гам! - и съела").
С одной стороны, нас влечет ко всему загадочному, странному, выходящему за рамки господствующей парадигмы, а с другой - мы невольно и почти бессознательно (или неосознанно) остерегаемся входить в соприкосновение с неизвестным (чем объясняется бегство колобка от зверей). Наша психика, наше сознание просто не в состоянии без надлежащей подготовки поглотить/переварить трансцендентные истины (иные сущности); они же поглотят/переварят идеальную составляющую нашей личности без всякого труда. Примечательно, что хотя в русском варианте сказки истины/сущности идут как бы по нарастающей - заяц, волк, медведь, - последней и роковой является не самая "сильная", а самая "хитрая". Овладение такой "хитрой" истиной/сущностью просто невозможно для человека на данном уровне бытия.
"Теремок". Как и в сказке "Козлятки и волк", в "Теремке" в символической форме излагается тема ксенопроникновения в человеческую цивилизацию, а точнее - говорится о попытке прямого вторжения "чужаков" (будь то инопланетяне, жители иных измерений или кто-либо еще). Под теремком, безусловно, подразумевается либо вся ойкумена, либо какие-то обширные регионы, служащие местом проживания различных племен или народов (мышка-норушка, лягушка-квакушка, зайчик-побегайчик, лисичка-сестричка, волчок-серый бочок). Не исключено, что речь идет о какой-то территории, на которой с течением времени появлялись все новые и новые этнические группы (можно даже с большой степенью вероятности предположить, что это территория северного Причерноморья). Ксеновторжение (медведь) приводит к разрушению сложившихся между этими этническими группами связей ("затрещал теремок, упал набок и весь развалился"), однако, указанные группы не пострадали и впоследствии прежние связи были восстановлены ("лучше прежнего выстроили"). Не представляется возможным определить, в какой форме проводилось ксеновторжение ("влез медведь на крышу") и на каком из планов бытия оно происходило. Но сам факт ксеновторжения не вызывает сомнений.
Новый теремок был построен, но в сказке ничего не говорится о дальнейшей судьбе "чужака"-медведя. Ушел ли он туда, откуда пришел, в свой двадцать пятый параллельный мир, или же остался жить в новом теремке? Если верно последнее, то современное человечество является потомками не только древних автохтонов-землян, но и пришельцев извне. Кстати, это могло бы объяснить паранормальные способности как проявления атавизма.
"Три медведя". Собственно, известный текст является обработкой "матерым человечищем" Л. Н. Толстым одноименной английской народной сказки. В параллельных записях этой сказки действует "маленькая девочка", хотя в лучшем собрании английского сказочного фольклора Дж. Джекобса к медведям в дом приходит некая "маленькая старушонка" - весьма пакостное существо, - обозвавшая и кашу, и кресла медведей "скверными" и "бранными" словами. "Ложки-то у медведей были деревянные, - отмечается в сказке, - а будь они серебряные, противная старушонка наверняка бы их прикарманила". Неприязнью рассказчика к старушонке пронизано и окончание сказки. Старушонка выпрыгнула в окно, и рассказчик следующим образом повествует о ее дальнейшей судьбе: "А уж свернула ли она себе шею, или заблудилась в лесу, или же выбралась из леса, но ее забрал констебль и отвел в исправительный дом за бродяжничество, - этого я не могу вам сказать. Только все три медведя никогда больше ее не видели" (перевод М. Клягиной-Кондратьевой). Характерно и то, что старушонка сначала заглянула в окошко, затем в замочную скважину и, увидев, что в доме никого нет, подняла щеколду. По поводу каши, стоящей на столе, рассказчик замечает: "Будь она хорошей старушонкой, она, конечно, дождалась бы медведей, а те наверное угостили бы ее завтраком. Ведь они были хорошие медведи [...] Но старушка была нехорошая, бессовестная и без спроса принялась за еду".
Не вдаваясь в частности, можно с определенной долей уверенности предположить, что и в данном случае речь идет о ксенопроникновении. Не исключено, что и "Козлятки и волк", и "Теремок", и "Три медведя" повествуют об одном и том же событии (возможно, славянский аналог "Трех медведей" просто не дошел до нас).
Безусловно, автор данного наброска отнюдь не считает свои предположения абсолютной истиной. Возможно, нам никогда не удастся вытащить из земли репку-истину, но это не значит, что следует отказаться от самих попыток "тянуть-потягивать". Даже если вместо репки покажется из-под земли весьма экзотический плод - фига...
(Журнал "Порог", №5, 1998).