"ЗАВИХРЕНИЯ В ФАНТАСТИЧЕСКОЙ СТРУЕ"
Алексей Корепанов - главный редактор кировоградского журнала "Порог"
Г.М.Ч.: Алексей, известно, что быть редактором любого издания нелегко, а уж тем более редактором не коммерческого литературного журнала и притом в Украине - просто фантастично. И все же ты занимаешься этим с завидным упорством. Что побуждает тебя "бросаться на амбразуру"?
А.К.: Пожалуй, самое главное - мне нравится эта работа. Я даже не считаю это работой - просто занимаюсь любимым делом. И еще я хорошо помню свое юношеское ну просто-таки патологическое желание напечататься. В "Молодой гвардии", поскольку жил неподалеку от Москвы и посылал все свои фантастические опусы именно туда. А в ответ получал пространные рецензии - у меня их несколько папок. И теперь просто рад за молодых авторов, которые имеют возможность публиковаться "Пороге" - особенно сейчас, когда фантастические рассказы издательствами не принимаются, а журналов, печатающих фантастику, в Украине раз-два и обчелся.
Г.М.Ч..: Сколько лет ты посвятил изданию журнала "Порог"?
А.К.: "Порог" выходит с 1992 года и все это время я его единственный редактор. Кстати, наш последний, июльский, номер - юбилейный, пятидесятый.
Г.М.Ч.: А до 1992 года ты был каким-то образом связан с редакторской работой?
А.К.: Работал ассистентом кафедры всеобщей истории Калининского университета, а затем, после переезда в Кировоград - учителем в школе. А потом позвонили из райкома комсомола и сказали: "Есть мнение..." И я начал обслуживать власть. Служил в райкоме, горкоме и обкоме комсомола, в горисполкоме, горкоме компартии Украины, а в 1987 году подался в общественную организацию - стал ответственным секретарем правления Кировоградской областной организации общества "Знание". И вот как-то пришли хорошо знакомые люди и предложили заняться организацией журнала "Порог": И я с удовольствием согласился на это предложение.
Г.М.Ч.: Давай вернемся в прошлое. Ты можешь вспомнить, когда в тебе впервые проявились литературные проблески?
А.К.: Сестра научила меня писать в пять лет. Тогда же научился читать. Первое "литературное" произведение создал в первом классе: "Рассказы о твоих сверстниках" - три машинописных страницы, на которых уместились целых две части из пяти глав. В общем, целый роман. Через два года начал переделывать и дополнять - вышло еще больше. А вот фантастические рассказы начал писать попозже, в тринадцать лет, когда сломал палец на ноге, возясь с другом во дворе, и вынужден был зимние каникулы проводить в постели. Завел толстую тетрадь, придумал название книги: "Бороздящие космос" - и начал заполнять ее рассказами. Все эти тетради храню до сих пор.
Г.М.Ч.: У тебя нет желания опубликовать эти рассказы в "Пороге"?
А.К.: Как тебе сказать... Желание есть, но руки не доходят. Ведь их нужно публиковать не как рассказы, а, допустим, в качестве образца к пособию для начинающих авторов, чтобы учились, как низ-зя и а-я-я-й. Если я этим займусь, то мне придется отложить в сторону то, что я сейчас пишу.
Г.М.Ч.: А что ты пишешь, если не секрет?
А.К.: Да никакого секрета. Заканчиваю работу над повестью "Станция Солярис".
Г.М.Ч.: Солярис... Солярис... Что-то знакомое...
А.К.: Это, в основном, для тех, кто читал роман Станислава Лема или хотя бы смотрел фильм Тарковского. Это продолжение "Соляриса".
Г.М.Ч.: У-ух! Так ты на самого Лема замахнулся?!
А.К.: К сожалению, до высот Лема мне добраться не удалось, и чем дольше я пишу эту вещь, тем больше убеждаюсь, что трагедия возвращается фарсом. Но допишу до конца, потому что не люблю что-либо бросать на полпути А вдруг я отношусь к своему творению слишком предвзято? Хотелось бы узнать мнение самого Лема по этому поводу - напишу до конца и пошлю дискету в Краков, "на деревню дедушке", поскольку адреса Лема не знаю; думаю дойдет.
Г.М.Ч.: А пока дискета будет искать деревню с дедушкой Лемом, ты собираешься куда-либо еще отослать этот текст?
А.К.: Да. Передам его в творческую мастерскую знаменитых Олди "Второй блин'"... и... и начну новую вещь. Ну и уж конечно не премину опубликовать в "Пороге".
Г.М.Ч.: Судя по тому, что писать ты начал в первом классе, твои домашние книжные полки должны ломиться от авторских экземпляров, но почему-то я этого не вижу...
А.К.: Все правильно, книги ведь тяжелые. Под их тяжестью прогибаются полки. Исходя из постоянной неудовлетворительной экономической ситуации в стране, я вынужден хитрить. Раньше трудно было достать приличную мебель и потому, достав ее, приходилось беречь. Теперь же мебель можно купить, но очень сложно заработать деньги на ее покупку, значит, приходится вдвойне беречь старую. Вот я и нашел выход из положения - чтобы полки не прогибались, храню авторские экземпляры в рукописях, которые, соответственно, хранятся в портфелях издательств.
Г.М.Ч.: Гениально. И много этих рукописей?
А.К.: Очень много. Скажем так, на пару десятков книг наберется.
Г.М.Ч.: А издатели не возмущаются?
А.К.: Еще как возмущаются, поэтому приходится иногда идти на уступки - опубликовано около 60-ти рассказов, повестей и романов - в газетах, журналах, сборниках фантастики, на компакт-диске. Харьковское издательство "Фолио" и московское "ACT' совместно выпустили мой авторский сборник "Найти Эдем". И даже "Молодую гвардию" немного разгрузил. А что делать?
Г.М.Ч.: Ха-ха-ха... Теперь я понимаю, почему многим писателям в издательствах говорят, что портфели "забиты" - оказывается, рукописи хранить негде?
А.К.: А ты думал...
Г.М.Ч.: А не боишься, что писатели на тебя обидятся? Вот возьмут и намнут бока на каком-нибудь из конвентов?
А.К.: Исключено. Все равно я в последнее время не могу добраться до конвентов. То денег нет, то вдруг могу заблудиться по дороге. Вот, к примеру, в мае разлетелся было на "Интерпресскон", но почему-то промахнулся и оказался в родной Твери. Ну, думаю, ладно, денек побуду - ничего не потеряю... Так до Питера и не добрался.
Г.М.Ч.: Ой, что-то мы отвлеклись. Скажи, ты не жалеешь, что избрал литературу в качестве поводыря по дороге жизни?
А.К : Разумеется нет. Просто не представляю, чем бы занимался сейчас, если бы не писал. Читал? Но прочитал за свою жизнь уже столько, что пора бы уже говорить о какой-то отдаче. Пялился в телевизор? Это скучно. Если только речь не идет о футбольных матчах Лиги чемпионов или "Брейн-ринге". Скажем так, без литературы мне было бы гораздо скучнее жить.
Г.М.Ч.: А ты пишешь стихи?
А.К.: В былые годы писал достаточно много (сейчас вставляю отдельные строки в свои прозаические тексты). Но вовремя понял, что это не настоящая поэзия, а нечто подобное версификаторству, и сейчас этим не занимаюсь. Можно научиться технике стихосложения, но не поэзии. Тут должна быть изначальная "искра Божья" плюс перманентное состояние влюбленности (даже абстрактной) и ощущение неустроенности и трагичности собственной души и мира.
Г.М.Ч.: Что связывает тебя с фантастикой?
А.К.: Это часть моей личности и средство самовыражения.
Г.М.Ч.: Различаешь ли понятия Писатель - Писатель-фантаст?
А.К.: Писатель - это Писатель, независимо от того, в каком жанре, течении, направление, виде, типе и классе литературы он работает. Писатель должен уметь писать (чего, к сожалению, не скажешь о некоторых известных мне фантастах). Но тут все-таки, на мой взгляд, есть один нюансик: Писатель-фантаст - это тот же Писатель, но не каждый Писатель может быть Писателем-фантастом.
Г.М.Ч.: Как ты относишься к чьей бы то ни было саморекламе?
А.К.: Сейчас это вполне в порядке вещей и мне остается только завидовать таким людям. Сижу и завидую, потому что сам так не могу. А надо бы.
Г.М.Ч.: У тебя есть заветная мечта?
А.К.: Разумеется. Как у каждого нормального человека. Хотелось бы хоть раз соприкоснуться с чем-то не от мира сего. С чем-то ИНЫМ.
Г.М.Ч.: Ты иногда любишь "потрепаться за политику"?
А.К.: Никогда. И в журнале - ни слова о политике. Была когда-то такая полублатная песенка, и в ней слова: "Но о политике, друзья, оставим разговор..."
Г.М.Ч.: Ясно. Но хотя бы в день выборов ты голосуешь на избирательном участке?
А.К.: Во всяком случае, прихожу. Сам не раз работал в избирательной комиссии. Будучи студентом, и по квартирам с урнами ходил. Думаю, приходить на избирательный участок надо, а там уж дело твое...
Г.М.Ч.: Вопрос не к редактору журнала. Ты азартный человек?
А.К.: В общем-то нет. Пока не возьму в руки карты.
Г.М.Ч.: Любишь музыку?
А.К.: Ну, как сказать. Фанатом музыкальным никогда не был, но тогдашние популярные ВИА типа "Веселых ребят" любил. Сейчас ко всем отношусь достаточно ровно. Исключение - песни Высоцкого. Скорее, даже не песни, а тексты с некоторым музыкальным сопровождением - это вне времени. А еще всегда со мной - песни с тухмановского диска "По волнам моей памяти". По-моему, такие удачи бывают раз в столетие.
Г.М.Ч.: А к опере тоже ровно относишься?
А.К.: В школьные годы периодически с классом ездил в Москву, в Большой театр. Слушал дома пластинки с операми, делая уроки. Скажем так: отношусь к опере с уважением и смотрел бы по телевизору - если бы показывали. Но это не любовь.
Г.М.Ч.: Ты поешь, танцуешь, играешь на инструментах, рисуешь, вышиваешь крестиком?
А.К.: Когда-то учился играть на гитаре - но не осилил. Попеть люблю, но только для себя.
Г.М.Ч.: А отношения со спортом ты поддерживаешь?
А.К.: Был помоложе - зажимался плаванием, легкой атлетикой (спринт), хоккеем, волейболом, футболом, участвовал во многих соревнованиях. Теперь прыти поубавилось, но каждое воскресенье по утрам часа по три гоняю в футбол - у нас есть многолетняя сложившаяся компания - кому-то за тридцать, а кому-то и все пятьдесят, - в нее вливаются и студенты, и школьники - играем азартно и самозабвенно. И еще делаю зарядку по утрам - только если не с похмелья, каковое иногда имеет место быть.
Г.М.Ч.: Как предпочитаешь отдыхать?
А.К.: С отдыхом отношения сложные. Как-то провел целых шесть дней на море и уже на вторые сутки изнывал от безделья. Работа - мое любимое занятие, а от любимого занятия не устают. Теперь в отпуск практически не ухожу, потому что он мне не нужен... Ну разве что для того, чтобы посетить милую сердцу родную Тверь.
Г.М.Ч.: Я вижу, ты жалеешь, что покинул родные края и поселился в Кировограде.
А.К.: Я ни о чем в своей жизни не жалею - что свершилось, то свершилось. О Твери говорю с теплотой, потому что там осталась моя память. Но я недавно был там и убедился - это совсем другая страна... "Можно в те же вернуться места, но вернуться назад невозможно". Я прочувствовал это в полной мере. А вообще-то, мне все равно, где жить - были бы стол, бумага и ручка.
Беседу провел Ген Мов Чан в пятницу тринадцатого/08/1999 года. (Internet).