НЕЗАБЫВАЕМЫЙ СЛУЧАЙ
Светя другим, сгораю сам.
1.
Если сейчас спросить любого школьника, кто такой был Андрей Громов,
то, пожалуй, все ответят примерно одно и то же: "Был такой, что-то
сделал в первые годы освоения Солнечной системы, кажется, на Луне. В
общем, спас сотни людей. Проходили это на уроках истории".
Да, теперь этот случай уже стал историей, и мне хочется еще раз
вернуться в прошлое, в эпоху химических ракет, в те далекие времена
когда человечество делало первые робкие шаги за двери своего дома -
Земли.
Передо мной лежит старое выцветшее фото, полученное древним методов
наших прадедов - воздействием света на светочувствительную пластинку.
[Содрано у Парнова с Емцевым. - А. К.] На ней изображен Андрей
Громов, изображен таким, каким он был тогда, перед совершением своего
подвига. Простое открытое лицо, которое никак нельзя назвать
мужественным, хотя и есть в нем что-то такое, что невольно привлекает
внимание; светлые лучистые глаза, спрятавшаяся в уголках губ улыбка,
темные, чуть волнистые волосы. Да, таким он был за несколько месяцев
до своего полета на Луну.
2.
Пассажирский планетолет "Земля - Луна - Марс - Земля" приближался к
поверхности Луны. Внизу, если взглянуть на экраны обзора, был виден
Селеноград, утопающий в зелени деревьев. Да, да, на Луне росли
деревья! Секрет открывался просто: сверху город был накрыт гигантским
прозрачным куполом, невидимым сверху. Под куполом был микроклимат -
совсем как на Земле. В городе, раскинувшемся на несколько квадратных
километров, жили, трудились и отдыхали люди. По улицам проносились
ВЧ-автомобили (высокочастотные автомобили), над домами по энерголучу
плыли воздушные автобусы, реактивные плазмобили. Лишь небо было не
земным, голубым, а черным, усыпанным яркими искорками звезд, среди
которых пылал косматый шар Солнца.
Фотоэлементы на какие-то секунды приоткрыли отверстие в куполе, и
огромное тело корабля проскользнуло в город. Заработали тормозные
установки, корабль легко опустился на гипержароупорное покрытие
ракетодрома и застыл, чуть покачиваясь на посадочных
лапах-амортизаторах.
"Ну, вот я и прилетел, - подумал Громов, спускаясь вниз по трапу и
осматриваясь по сторонам. - Теперь пару дней поживу здесь, а потом
туда, к Черным Пещерам".
Громов был разведчиком-исследователем, как называли их в Центре
Исследования Космоса. Разведчики-исследователи первыми спускались на
неизведанные планеты и собирали данные обо всем, что попадалось на их
пути. Черные Пещеры на Луне были до сих пор не исследованы, хотя
находились в каких-то десяти километрах от Селенограда. Они
представляли собой целый лабиринт подземных залов и переходов,
идущих, как предполагалось, почти до самого центра планеты. Черными
их называли за цвет породы, из которой они были сложены. Громов
прилетел один и должен был обследовать еще неизвестные залы, в
которых никто не бывал.
3.
Пылеход шел по пылевому морю, которое застилало поверхность Луны.
После трех недель работы Андрей возвращался в Селеноград. Он заранее
предвкушал горячий душ и чистый "земной" воздух. Ему хотелось
поскорее пройтись под тенистой зеленью парков, пройтись просто так,
ничего не делая, отдыхая.
На горизонте показался Селоноград. Громов перевел тумблер на деление
"полный вперед". Пылеход рванулся вперед и вдруг задрожал крупной
дрожью, зарывшись передом в пыль. Задние гусеницы продолжали
вращаться, и пылеход погружался все глубже в пучины моря. Громов
моментально выключил мотор, он знал, что если пылеход скроется под
поверхностью, то будет под давлением собственной тяжести
проваливаться все глубже и глубже. Были случаи, когда так погибали
многие водители пылеходов, а однажды, года два назад, погиб вместе со
всеми сорока пассажирами прогулочный пылеход "Селена".
Громов вылез из кабины и понял в чем дело. Как хорошо ни был закрыт
двигатель, вездесущая пыль забилась и туда. Мотор заглох. Теперь
нужно было разбирать и прочищать его. А это - добрых пять часов.
Андрей вздохнул: видно, ему не скоро еще придется "пройтись под
тенистой зеленью парков".
4.
Работа шла уже четыре часа, и дело близилось к концу. То и дело
Андрей пытался вытереть пот со лба и тут же досадливо отдергивал
руку. Он все время забывал, что на нем прозрачный шлем.
"Вернусь на Землю и подам заявление, куда следует, чтобы придумали
устройство, вытирающее пот с лица", - думал он, завинчивая гайки.
Вдруг небо озарила вспышка, которая была бы незаметна на Земле, но
которая отчетливо выделилась на черном фоне лунного неба.
"Метеорит!" - мелькнуло в голове.
Громов проследил его полет и увидел, что довольно большой небесный
камень пробил купол города и, уже неопасный, упал где-то среди зелени
парка. Но ведь купол был пробит, и драгоценный воздух, которого так
мало на Луне, с катастрофической быстротой уходил в мировое
пространство! Громов ждал не больше тридцати секунд - за это время по
команде с диспетчерского пункта автоматы должны были заделать
пробоину - а потом побежал. Побежал - и сразу провалился по пояс.
Тогда он пополз, цепко держась руками и ногами за такой непрочный и
податливый лунный пылевой грунт. В Селенограде была условная ночь и,
вероятно, никто не видел, что произошла беда. Сигнала с диспетчерской
не поступило, и автоматы не заделали дыру, дыру, которая могла стать
причиной гибели всего города, в котором жила не одна тысяча людей.
Проползя метров сто, Громов на секунду остановился. Сердце, казалось,
готово было выпрыгнуть из груди, его стук раздирал голову, ломился в
виски. Только сейчас он вспомнил, что не взял запасных баллонов.
Воздуха хватит, самое большее, на полтора часа. Нет, теперь уже
меньше. Если к тому времени не подоспеет помощь, то тогда... О том,
что будет тогда, Андрей старался не думать. Он опять пополз, экономя
каждый глоток драгоценного кислорода. Еще немного, и пыль кончится.
Он полз, временами теряя сознание от недостатка воздуха, потом делал
большой жадный глоток и полз дальше. Когда до берега оставалось
каких-то пять-шесть метров, Андрей провалился и почувствовал, что его
тянет вниз. В последний раз он увидел Солнце и звезды, и пыль
сомкнулась над ним. Но, о счастье, он уже стоял на твердом каменистом
дне и, стараясь не потерять ориентира и не пойти в обратную сторону,
стал разгребать неподатливую пыль. Наконец - берег! Андрей побежал,
нет, почти полетел, делая гигантские прыжки. Слабое притяжение делало
свое дело. Купол становился все ближе, и в этот момент Андрей,
неудачно приземлившись, неловко подвернул ногу и чуть не заплакал от
отчаяния. Купол был так близко и в то же время так далеко. Андрей
опять пополз, морщась от боли и пристанывая, и, наконец, дополз до
купола. Кислорода оставалось еще минут на двадцать. Дыра находилась
на высоте каких-то восьми метров, но ведь, как говорят, близок
локоть, да не укусишь. Купол-то ведь гладкий, а значит и скользкий.
Думать надо было скорее. Андрей потянулся к ближайшему камню,
поставил его под дырой, потом нагромоздил на него еще и еще один. И
здесь помогло лунное тяготение! Шаткое сооружение стояло довольно
уверенно. Андрей вскарабкался на него и прыгнул. Прыгнул с обеих ног
и закричал от боли. Но цель была достигнута. Он ухватился за край
дыры, подтянулся на руках и закрыл ее своим телом. Он чувствовал, как
сильно давит снизу воздух, но никакие силы не могли оторвать его
сейчас от пробоины.
Андрей стал задыхаться. Он взглянул на указатель кислорода: красная
стрелка дрожала и колебалась возле красной черты. Это был конец. И
только тут он вспомнил про рацию. Слабеющими руками он настроил ее на
волну Селенограда и в уши сразу ворвался ураган позывных: "Громов,
Громов! Почему не отвечаете? Отвечайте, отвечайте! Громов!"
Он успел прошептать в микрофон обо всем, что случилось. А потом перед
глазами поплыли огненные круги, зазвенела далекая музыка; одним
взглядом он охватил всю бесконечную Вселенную, и все кануло в
холодные пучины смерти, в черную мглу небытия...
5.
Помощь опоздала на какие-то минуты. Уже бездыханное тело Громова
сняли с купола. И после смерти он продолжал так же сжимать руками
края пробоины, не давая воздуху выходить. Его лицо сохранило
выражение упорства и настойчивости. Упрямо сдвинутые брови и сжатый
рот так и не раздвинулись больше в ласковую улыбку.
6.
Вот и все, что я хотел рассказать вам о подвиге, случившемся давно,
когда люди только осваивали Солнечную систему. И пусть же навсегда
останутся в сердцах людей образы героев, которые погибали, спасая
множество других человеческих жизней. Вечная им память!
(Шк. сочинение).
г. Калинин, 13 мая 1968 г.